"Смена" 02.09.2004
Пел перед смертью
- 5 сентября 1984 года я был в гостях у
художницы Ольги Фиминой. Вдруг позвонил Валерка. В тот день в
город должна была вернуться его жена Таня. Валерка переживал,
что не сможет ее встретить. Отменить назначенные концерты он
как человек обязательный не мог. Вот и позвонил нам и говорит:
«Таня приедет, встретьте, пожалуйста, и скажите, что меня до
вечера не будет - у меня сегодня два концерта».
А накануне вечером Валерка «поддавал» с двумя Сашками. Один Сашка был инженер из Алма-Аты. А второй имел какое-то отношение к «Ленфильму». Хоть Валерка и находился между двумя Сашками, это не принесло ему счастья, наоборот... Агафонов в то время давно уже не выпивал. Но незадолго до смерти опять стал позволять себе такую слабость.
Утром они не похмелились. Сашки эти дали ему молока (тоже мне профессионалы, знатоки!): «Валера, тебе надо быть в форме!» А у Агафонова - двойной порок сердца, который он заработал еще во время войны, мальчишкой.
И вот Валерий, отработав на одной концертной площадке, поехал на другую. Переживал, что опаздывает! И около Московского вокзала все и случилось… Таню мы встречали втроем: я, Дима Тосенко и Володя Осварич: «Таня, Валеры больше нет!..»
Незадолго до смерти Агафонов просил, чтобы я был крестным отцом его дочери Даши. Я отнекивался. И если честно, я плохой крестный. Но это не помешало Дашке стать рыжей красавицей. Валерку ведь тоже, когда он был молодой, звали Факелом.
У Агафонова есть еще одна дочка - красавица Ладушка, она от другой жены - Лены.
Высоцкий его опасался
- Агафонов выбирал стезю свою... Он в застольях как говорил? «Не надо мне красненького - давайте беленькое». Белое в смысле чистое. Так и в делах творческих: «Красненькому я предпочитаю беленькое», - отшучивался Валерий от предложений исполнять патриотически-патетические песни. И не прогадал.
Он всегда шутил, хохмил - и чуть... не спился! Но его эмиграция в стакан не состоялась. Хотя он выпивал похлеще, чем Высоцкий! Тот Агафонову, кстати, говорил: «Валерочка, я так рад, что мы с тобой занимаемся совершенно разными делами!» Потому что понимал, какая у Агафонова высота полета!
Трижды простуженный артист
- Валерка начинал не спеша, враскачку. А потом долетел до недостижимых высот! И вдруг рука Божия прервала этот полет. Так только у великих мастеров бывает: раз - и хватит! Но Валерий Агафонов оставил нам огромное наследие. Восемьсот романсов! И все он знал наизусть! Мог, правда, позволить себе текст немного поковеркать... А мог и похулиганить. В автобусе вдруг запоет, и народ, заслушавшись, проезжал свои остановки. Пивнуха «Маяки», что на углу Невского и Маяковского, в момент превращалась в концертный зал. А он был нищ и бескорыстен! Публика набирала ему на ночное такси, чтобы мог доехать до дому.
Народ не верил, что Валерий не имеет никакого звания. «Я трижды простуженный артист без публики», - говорил. Он ведь так и не увидел ни одной из шести своих пластинок! Когда на радио расчухались, что Агафонов - явление, было уже поздно.
Как он завязал
- Вокруг меня Агафонов вертелся (или я вокруг него?), потому что ему очень уж нравилось, что я слушал его, открыв рот. Да, как дурак сижу с открытым ртом и слушаю, как он в восьмисотый раз мне поет романс! Он меня любил. С его стороны это была такая беззаветная любовь. И я его любил! Меня поражал сам факт его существования: среди пошлятины, безвкусицы, безвременья - такой чистый человек!
Ну сначала мы, конечно, поддавали. Но однажды я ему заявил: «Извини, Валера, хочешь обижайся, хочешь не обижайся, но с тобой я больше не пью! С кем угодно буду, а с тобой - нет! Потому что ты принадлежишь не мне одному, а нам всем, всему русскому народу!» И он завязал!
Встреча с Козиным
- С другим легендарным исполнителем романсов, Вадимом Козиным, Агафонов встретился в пивнухе «Жигули» около Владимирской площади. Рассказывал: «Захожу похмелиться, сидит дед. Пристал ко мне: «Чего ты поешь?» - «Чего тебе надо?! Я пою все!» - «Ну что, например?» - «Ну, романсы пою!» Дед обалдел: «А «Калитку» поешь?» - «Пою!» Ну и разговорились. Оказался дед самим Вадимом Козиным!»
Козин пригласил Валерку к себе в Магадан. И Валерка у него был! Рассказывал потом, что у Вадима Козина в квартире маленькой в Магадане много кошек и много патефонов. Козин был так потрясен Валеркиным исполнением и заявил: «Не ожидал, что у меня есть продолжатели в этой стране, которая меня решила укокошить!..»
Два слова в защиту Хиля
- Я уговаривал моих друзей-кинематографистов снять Агафонова: «Вот уходящий объект! На вашем языке киношном. Вот кого надо снимать!» Это будут исторические кадры, а вы не снимаете, идиоты!» И они сняли, но тут подрезали, там вырезали... Но Валерка в кино и сам поснимался немножко. В фильмах «Пучина» и «Личной безопасности не гарантирую».
Хочу сказать еще два слова в защиту Эдуарда Хиля, которого как исполнителя я не люблю за его псевдопатриотическое пение... Но как-то раз я присутствовал в «Ленконцерте» при том, когда Агафонову повышали квалификацию, то есть добавляли к ставке копеек пятьдесят.
Валерка задумал исполнить три вещи: «Утро туманное» и что-то еще. Я ему говорю: «Начни с самого мощного!» - «Нет, я буду раскачиваться постепенно...» Спел первый романс - ему говорят: «Хватит!» А Хиль не входил в состав комиссии и просто сидел в зале. Хиль крикнул: «Ну дайте же человеку выступить!» Он очень хотел, чтобы Валерка исполнил все три заявленные вещи! А ему председатель жюри говорит в ответ: «Позови Агафонова и дома его слушай!» В общем, председатель Хиля оборвал по-хамски!..
Владимир Желтов
«Его полет прервала рука Бога...»
5 сентября исполнится 20 лет, как не стало Валерия Агафонова - непревзойденного исполнителя русского романса. Он был национальным достоянием России, но многие поняли это лишь спустя много лет. О человеке, которого называют рыцарем и даже богом романса, рассказывает его близкий друг художник Петр Капустин, автор необычного по форме креста-надгробия на могиле певца на Северном кладбище.Пел перед смертью
- 5 сентября 1984 года я был в гостях у
художницы Ольги Фиминой. Вдруг позвонил Валерка. В тот день в
город должна была вернуться его жена Таня. Валерка переживал,
что не сможет ее встретить. Отменить назначенные концерты он
как человек обязательный не мог. Вот и позвонил нам и говорит:
«Таня приедет, встретьте, пожалуйста, и скажите, что меня до
вечера не будет - у меня сегодня два концерта».А накануне вечером Валерка «поддавал» с двумя Сашками. Один Сашка был инженер из Алма-Аты. А второй имел какое-то отношение к «Ленфильму». Хоть Валерка и находился между двумя Сашками, это не принесло ему счастья, наоборот... Агафонов в то время давно уже не выпивал. Но незадолго до смерти опять стал позволять себе такую слабость.
Утром они не похмелились. Сашки эти дали ему молока (тоже мне профессионалы, знатоки!): «Валера, тебе надо быть в форме!» А у Агафонова - двойной порок сердца, который он заработал еще во время войны, мальчишкой.
И вот Валерий, отработав на одной концертной площадке, поехал на другую. Переживал, что опаздывает! И около Московского вокзала все и случилось… Таню мы встречали втроем: я, Дима Тосенко и Володя Осварич: «Таня, Валеры больше нет!..»
Незадолго до смерти Агафонов просил, чтобы я был крестным отцом его дочери Даши. Я отнекивался. И если честно, я плохой крестный. Но это не помешало Дашке стать рыжей красавицей. Валерку ведь тоже, когда он был молодой, звали Факелом.
У Агафонова есть еще одна дочка - красавица Ладушка, она от другой жены - Лены.
Высоцкий его опасался
- Агафонов выбирал стезю свою... Он в застольях как говорил? «Не надо мне красненького - давайте беленькое». Белое в смысле чистое. Так и в делах творческих: «Красненькому я предпочитаю беленькое», - отшучивался Валерий от предложений исполнять патриотически-патетические песни. И не прогадал.
Он всегда шутил, хохмил - и чуть... не спился! Но его эмиграция в стакан не состоялась. Хотя он выпивал похлеще, чем Высоцкий! Тот Агафонову, кстати, говорил: «Валерочка, я так рад, что мы с тобой занимаемся совершенно разными делами!» Потому что понимал, какая у Агафонова высота полета!
Трижды простуженный артист
- Валерка начинал не спеша, враскачку. А потом долетел до недостижимых высот! И вдруг рука Божия прервала этот полет. Так только у великих мастеров бывает: раз - и хватит! Но Валерий Агафонов оставил нам огромное наследие. Восемьсот романсов! И все он знал наизусть! Мог, правда, позволить себе текст немного поковеркать... А мог и похулиганить. В автобусе вдруг запоет, и народ, заслушавшись, проезжал свои остановки. Пивнуха «Маяки», что на углу Невского и Маяковского, в момент превращалась в концертный зал. А он был нищ и бескорыстен! Публика набирала ему на ночное такси, чтобы мог доехать до дому.
Народ не верил, что Валерий не имеет никакого звания. «Я трижды простуженный артист без публики», - говорил. Он ведь так и не увидел ни одной из шести своих пластинок! Когда на радио расчухались, что Агафонов - явление, было уже поздно.
Как он завязал
- Вокруг меня Агафонов вертелся (или я вокруг него?), потому что ему очень уж нравилось, что я слушал его, открыв рот. Да, как дурак сижу с открытым ртом и слушаю, как он в восьмисотый раз мне поет романс! Он меня любил. С его стороны это была такая беззаветная любовь. И я его любил! Меня поражал сам факт его существования: среди пошлятины, безвкусицы, безвременья - такой чистый человек!
Ну сначала мы, конечно, поддавали. Но однажды я ему заявил: «Извини, Валера, хочешь обижайся, хочешь не обижайся, но с тобой я больше не пью! С кем угодно буду, а с тобой - нет! Потому что ты принадлежишь не мне одному, а нам всем, всему русскому народу!» И он завязал!
Встреча с Козиным
- С другим легендарным исполнителем романсов, Вадимом Козиным, Агафонов встретился в пивнухе «Жигули» около Владимирской площади. Рассказывал: «Захожу похмелиться, сидит дед. Пристал ко мне: «Чего ты поешь?» - «Чего тебе надо?! Я пою все!» - «Ну что, например?» - «Ну, романсы пою!» Дед обалдел: «А «Калитку» поешь?» - «Пою!» Ну и разговорились. Оказался дед самим Вадимом Козиным!»
Козин пригласил Валерку к себе в Магадан. И Валерка у него был! Рассказывал потом, что у Вадима Козина в квартире маленькой в Магадане много кошек и много патефонов. Козин был так потрясен Валеркиным исполнением и заявил: «Не ожидал, что у меня есть продолжатели в этой стране, которая меня решила укокошить!..»
Два слова в защиту Хиля
- Я уговаривал моих друзей-кинематографистов снять Агафонова: «Вот уходящий объект! На вашем языке киношном. Вот кого надо снимать!» Это будут исторические кадры, а вы не снимаете, идиоты!» И они сняли, но тут подрезали, там вырезали... Но Валерка в кино и сам поснимался немножко. В фильмах «Пучина» и «Личной безопасности не гарантирую».
Хочу сказать еще два слова в защиту Эдуарда Хиля, которого как исполнителя я не люблю за его псевдопатриотическое пение... Но как-то раз я присутствовал в «Ленконцерте» при том, когда Агафонову повышали квалификацию, то есть добавляли к ставке копеек пятьдесят.
Валерка задумал исполнить три вещи: «Утро туманное» и что-то еще. Я ему говорю: «Начни с самого мощного!» - «Нет, я буду раскачиваться постепенно...» Спел первый романс - ему говорят: «Хватит!» А Хиль не входил в состав комиссии и просто сидел в зале. Хиль крикнул: «Ну дайте же человеку выступить!» Он очень хотел, чтобы Валерка исполнил все три заявленные вещи! А ему председатель жюри говорит в ответ: «Позови Агафонова и дома его слушай!» В общем, председатель Хиля оборвал по-хамски!..
Владимир Желтов